1982-й. Комната в старом фабричном клубе завалена аппаратурой. Пахнет канифолью, табаком и потёртой кожей. В сизом дыму тают фигуры музыкантов. На столе батарея Арбатского и новенький усилитель. Он и есть виновник застолья. Басист обнимает девушку, она щебечет: а кто этот Плант? Гитарист нежно берёт Gibson, стоивший ему приводов за фарцовку и места в ВУЗе. Басист оставляет девушку и включает микрофон. Сквозь дым в осенний дождь продирается блюз…
Где теперь эти ребята, помнят ли они, как клепали из вынесенных с почтовых ящиков деталей аппаратуру, как репетировали по ночам свои нескладные песни, как отбивались после концертов в каких-то городках сначала от шпаны, а потом и от местной милиции, как спорили до хрипоты о том, что станет с миром через 20 лет? Кто-то растворился на бескрайних просторах великой страны, у кого-то теперь паспорт совсем другого цвета, а у кого-то небесный. Говорят, там крутая репетиционная база, хорошая акустика и отличный звук. Когда-нибудь они снова сыграют вместе…