Переход на лыжах через Пинегу в деревню Едому оказался неожиданно тяжелым. Когда стоишь на высоком правом берегу, то кажется, что пройти километр с небольшим до избушек Едомы и возвышающейся над лесом Никольской церкви пара пустяков, но когда спускаешься на пинежский лед на лыжах с сорокакилограммовым рюкзаком, понимаешь всю меру собственной самонадеянности. Проталины на льду неопасны, только хлюпать лыжами по воде неприятно – зато, когда мокрые лыжи оказываются в холодном снегу, они моментально обмерзают и скользить перестают. Да к тому же, посередине реки остров, а на острове снега всегда больше, чем на гладком льду, и двигаться с рюкзаком по снегу метровой глубины совсем невмоготу. Пришлось мне скинуть рюкзак, тропить лыжню, а потом за ним возвращаться. Георгий Колосов с Алексеем Васильевым ушли по лыжне вперёд в деревню: начинало смеркаться, и надо было срочно искать ночлег. Я поднялся на крутой берег к Едоме почти в темноте, и встретил Лёшу, который поджидал меня. Он сказал, что о жилье они договорились, ночевать будем у Натальи Алексеевны, что живёт на самом краю деревни. Её долго упрашивать не пришлось, пустила в дом трёх незнакомых мужиков почти без разговоров. Наталья Алексеевна оказалась приветливой и заботливой хозяйкой, переживала, что мы собрались лечь в спальниках на полу, сетовала, что лишних кроватей у неё нету. Перед сном мы сидели за столом, расспрашивали её о здешнем житье-бытье, обсуждали планы на завтрашний день. Внезапно Наталья Алексеевна вздрогнула, издав странный громкий звук, отдалённо напоминающий икоту, будто какая-то боль пронзила её. Мы переглянулись, сообразив, что это такое.
Здесь надо упомянуть об одном разговоре с учителем местной школы, состоявшемся накануне в Верколе, и которому я не придал поначалу значения. Он рассказал нам, что в глухих лесах, что простираются от Верколы до Суры, до сих пор остаются деревни староверов, живущих совершенно изолированно. А среди староверов есть «икотники» - те, кто умеет насылать на человека икоту. – А чего её насылать-то, икнуть каждый может, – сказал я. – Это не простая икота, – пояснил учитель, – человек будто вскрикивает периодически, и мучается он с ней всю жизнь. Не дай Бог такое, у нас со староверами стараются не связываться. Я не поверил тогда рассказу, посчитав, что это очередное суеверие, и что не дело учителю такие байки распространять. Оказалось, что мои выводы были чересчур поспешны. Позже, побывав на Русском Севере не раз, я часто ловил себя на мысли, что всё, что в Москве кажется сказками и преданиями, здесь есть каждодневная реальность, для всех абсолютно привычная. Об этой икоте я нашел позже упоминание в одном из рассказов у коренного пинежанина Фёдора Абрамова, уроженца Верколы. Пару дней спустя я расспросил Наталью Алексеевну об икоте, и она рассказала, что одна староверка ещё до войны хотела увести у неё будущего мужа. Мужа Наталья Алексеевна отстояла, но получила такую вот «память» об этом. А муж погиб на фронте, и прожила-то она с ним всего два месяца – замуж вышла весной сорок первого.
И ещё один замечательный разговор состоялся у нас с Натальей Алексеевной в первое утро. Мы, собираясь на съёмку, решили договориться с хозяйкой, где спрятать ключ от избы, дабы она смогла спокойно отлучаться к подруге. Наталья Алексеевна не понимала, о чем речь. – Ключ от замка куда деть? – спрашивали мы. – Какого замка? Нет у меня замка, – удивлялась она. – А как вы дверь запираете, когда уходите? – допытывались мы. – А батожок-то к двери приставлю, значит, меня нету. – Ну, батожок! Разве это запор – кто хочет войдет! – Дак, кто ж станет входить, когда хозяев нету? – искренне недоумевала Наталья Алексеевна. Первый раз я жил в доме, который никогда не запирался. ЗЫ. Целиком рассказ в комменты не грузится, пришлось разбивать по частям.
Хорошо, Александр, пИшите, душевно!... текст и не получится выгрузить сюда одним махом - есть ограничения! Некоторые выставляют, где название и теги..В последний год так много нового о нашем севере открыла для себя.. Спасибо и за Ваш вклад!
Александр,замечательный снимок и текст из книги....Вы и раньше бывало публиковали свои замечательные рассказы....Это как на короткое время вернуться к нашему детству...родителям,дедушкам и бабушкам.Тому образу жизни,который уже никогда не вернуть....Одним словом,спасибо!
Так ведь замОк это от Честных!!! людей. Вора замок не остановит. Я не помню замков в наших деревнях. Была... как же оно называлось? ммм. лямда кажется? С внутренней стороны падающая полоска метала ее подымал торчащий сквозь дверь на улицу типо чайная ложка рычаг. Нуу чтоб ветер не распахивал. и ВСЁ!!! Правда я давно живу в городе)
Я поднялся на крутой берег к Едоме почти в темноте, и встретил Лёшу, который поджидал меня. Он сказал, что о жилье они договорились, ночевать будем у Натальи Алексеевны, что живёт на самом краю деревни. Её долго упрашивать не пришлось, пустила в дом трёх незнакомых мужиков почти без разговоров. Наталья Алексеевна оказалась приветливой и заботливой хозяйкой, переживала, что мы собрались лечь в спальниках на полу, сетовала, что лишних кроватей у неё нету. Перед сном мы сидели за столом, расспрашивали её о здешнем житье-бытье, обсуждали планы на завтрашний день.
Внезапно Наталья Алексеевна вздрогнула, издав странный громкий звук, отдалённо напоминающий икоту, будто какая-то боль пронзила её. Мы переглянулись, сообразив, что это такое.
– А чего её насылать-то, икнуть каждый может, – сказал я.
– Это не простая икота, – пояснил учитель, – человек будто вскрикивает периодически, и мучается он с ней всю жизнь. Не дай Бог такое, у нас со староверами стараются не связываться.
Я не поверил тогда рассказу, посчитав, что это очередное суеверие, и что не дело учителю такие байки распространять. Оказалось, что мои выводы были чересчур поспешны. Позже, побывав на Русском Севере не раз, я часто ловил себя на мысли, что всё, что в Москве кажется сказками и преданиями, здесь есть каждодневная реальность, для всех абсолютно привычная. Об этой икоте я нашел позже упоминание в одном из рассказов у коренного пинежанина Фёдора Абрамова, уроженца Верколы.
Пару дней спустя я расспросил Наталью Алексеевну об икоте, и она рассказала, что одна староверка ещё до войны хотела увести у неё будущего мужа. Мужа Наталья Алексеевна отстояла, но получила такую вот «память» об этом. А муж погиб на фронте, и прожила-то она с ним всего два месяца – замуж вышла весной сорок первого.
– Ключ от замка куда деть? – спрашивали мы.
– Какого замка? Нет у меня замка, – удивлялась она.
– А как вы дверь запираете, когда уходите? – допытывались мы.
– А батожок-то к двери приставлю, значит, меня нету.
– Ну, батожок! Разве это запор – кто хочет войдет!
– Дак, кто ж станет входить, когда хозяев нету? – искренне недоумевала Наталья Алексеевна.
Первый раз я жил в доме, который никогда не запирался.
ЗЫ. Целиком рассказ в комменты не грузится, пришлось разбивать по частям.
Я не помню замков в наших деревнях. Была... как же оно называлось? ммм. лямда кажется? С внутренней стороны падающая полоска метала ее подымал торчащий сквозь дверь на улицу типо чайная ложка рычаг. Нуу чтоб ветер не распахивал. и ВСЁ!!!
Правда я давно живу в городе)